Местное норвежское население испытывало симпатию и сочувствие к пленным, которые подвергались издевательствам. Многие давали пленным еду и одежду, подбадривали их улыбкой и показывали свое дружелюбие. Многие помогали пленным, рискуя своей жизнью.
Майор Лейв Крейберг был одним из первых, кто в 1945 г. увидел, в каких условиях находились военнопленные в губернии Нурланд: «В течение всей войны население этих районов видело, как приходят и уходят транспорты с пленными, видели этих голодных, оборванных, бедных военнопленных, видели их массовую гибель, либо от болезней, либо от пули охранника».
Эли Холтсмарк было во время войны 12 лет. Зрелище пленных в лагере при больнице в Бергене произвело на нее сильное впечатление: «Мы подползали к самому забору. Там стояли пленные, в серой униформе, худые, слабые, но очень радостные. Еду передавали под плотным проволочным заграждением. Охранники-немцы хорошо это видели, но ничего не предпринимали. Мы видели, как пленные радостно поедали передачи с едой. Они выглядели стариками, с серой кожей, прорезанной глубокими морщинами. Сильные, натруженные руки. Но глаза были молодыми, весело и дружелюбно смотрели они на нас. Однажды, когда я передавала еду под ограждением, навстречу протянулась большая рука и пожала мою. Охранники-немцы молча не обратили на это внимания, полуотвернувшись и оставаясь в дружественной позе. Приходить с едой стало привычкой».
В Олесунде маляр Юхан Йельмеланд был добрым помощником для советских военнопленных. Вот его рассказ о встрече первой группы из 200 советских военнопленных, прибывших в город Олесунд в Рождество 1942 г.: «Стояли жуткие холода, а пленные были одеты в какие-то лохмотья. Ноги были обвязаны веревкой. Некоторые были больны, некоторых сбрасывали на берег как бревна. Когда им надо было строиться, многие просто валились от слабости. Тех, кто сам не мог встать, бросали в грузовик и увозили. Все это было возмутительно и жестоко, и я обещал сам себе, что буду помогать этим людям, даже если мне придется просить милостыню всю оставшуюся жизнь».
